Военный эксперт, председатель Совета партии "РОДИНА" по национальной обороне Игорь Коротченко прокомментировал в эфире "Радио СОЛЬ" возможность начала глобальных вооруженных конфликтов и объяснил, почему Россия идет в сторону укрепления военного потенциала.
- Важно отличать новости от информационных фейков. На фейки нужно реагировать соответствующим образом. Насколько я понимаю, у нас никто не занимается пропагандой войны, и не заявляет о том, что завтра мы станем объектом чьей-то агрессии. Другое дело, что общая мировая военно-политическая ситуация остается достаточно сложной, и есть достаточно острые противоречия между Россией, США и их союзниками, в частности, по Сирии. Но я не думаю, что эти противоречия могут конвертироваться в реальную большую войну. Тем более, что большая война неизбежно перерастает в фазу обмена ядерными ударами, при которых не выживет никто. Ответственные политики в России и на Западе прекрасно понимают, что несмотря на похолодание в наших отношениях, вести речь о том, что будет реальная война - как минимум контрпродуктивно.
Но проводятся мероприятия в области укрепления национальной обороны. Мы совершенствуем свою армию и флот, они сегодня действительно находятся на очень приличном уровне. Стоит задача к 2020 году иметь в структуре вооруженных сил 70% новых вооружений, и, безусловно, мы опираемся на наш ракетно-ядерный потенциал. Наши стратегические ядерные силы являются достаточным гарантом от предотвращения большой внезапной агрессии со стороны каких-либо стран в отношении Российской Федерации. Я думаю, что население должно чувствовать себя достаточно комфортно, с точки зрения того, что наша система обороны достаточно эффективна, в нее вкладываются, я бы сказал очень существенные деньги. И, разумеется, сегодня эти деньги дают реальную отдачу в виде укрепления обороноспособности страны.
Усиливать оборону нужно по очень простой причине. Например, у российских границ появляются новые базы НАТО, мы сокращаем свои вооруженные силы на Западе, а Североатлантический альянс объявляет о развертывании аэродромов и военных баз в Прибалтике: Литве, Латвии, Эстонии; в Польше. Соответственно, растет контрсиловой потенциал, появляются новые угрозы. У нас какая-то реакция на это должна быть? Безусловно, должна. Мы видим, что страны, которые могут себя защитить, — их уничтожают, - либо оказывают на них мощнейшее давление. Поэтому та ситуация, которая складывается по периметру российских границ, она объективна, она вынуждает нас вкладывать деньги в национальную оборону для того, чтобы не оказаться в ситуации, когда против нас может быть применена сила, а мы не будем иметь возможности соответствующим образом отреагировать на это.
Нормальная практика — появляется угроза, в ответ на эту угрозу идут меры нейтрализации такой угрозы. При этом Россия не собирается повторять ошибки Советского Союза, ввязываясь в какую-то гонку вооружений. Поскольку у нас оборонительная доктрина и, соответственно, мероприятия по обороне гораздо менее затратны, чем у тех, кто готовится к нападению. Мы при относительно небольших деньгах — например, по сравнению с военным бюджетом США, — за счет асимметричных мер поддерживаем общий баланс. И у американцев не возникает искушения сделать с нами то, что они, например, сделали с Югославией, с Ираком, с Ливией, с Сирией. Любая страна, которая хочет проводить самостоятельную политику и не испытывать опасений, что ее за это могут военным путем наказать, должна вкладываться в развитие оборонительных способностей. Сегодня каждая страна этим занимается в современном мире, потому что мир нестабилен, непредсказуем, правил игры нет. Тебя могут обвинить в том, что ты не делал, и на этом основании дальше развязать против тебя вооруженную агрессию. Таких примеров в последние 20 лет навалом.
Поэтому достаточно компетентно и хорошо оснащенные армия и флот — это страховой полис, который государство имеет на ближайшие десятилетия для того, чтобы жить спокойно.
